В приличных редакциях вслед итогам ушедшего года принято делать прогноз на год стартовавший. Что бы там ни говорили хитрованы, футбол неотделим от политики с экономикой, по всем фронтам 2017-й обещается быть тяжелым, но за последнее время организм научился выращивать защиту от катастрофических прогнозов.
На одном ресурсе старой школы завязался спор на тему: какой премиум-чемпионат сейчас ярче — испанский или английский?
Начну с «Шахтера», который совсем скоро узнает имя соперника по 1/4 ЛЕ. Чем ближе был ответный матч в Брюсселе, тем менее однозначным выглядел его вероятный исход.
Результаты жеребьевки 1/8 Лиги Европы у нас были восприняты с большим облегчением: еще бы, всего лишь «Андерлехт», а могло бы быть горько — на фоне дортмундской «Боруссии», «МЮ» и «Ливерпуля» с «Тоттенхэмом» бронзовый призер первенства Бельгии выглядел если не сладкой булочкой, то вполне проходимым вариантом.
Первый матч одной шестнадцатой ЛЕ оставил горькое послевкусие — «Шахтер» выглядел неуверенно и вполне мог проиграть. Больше опасений вызывал не скользкий счет, а игра — немцы устроили во Львове прощеный четверг, упуская момент за моментом, «Шахтер» же был непохож на себя.
Вторничные матчи одной восьмой ЛЧ выдались настолько породистыми, что в среду утром обозначился главный вопрос — а сможет ли «Динамо» после перерыва длиной в одну хорошую игровую карьеру соответствовать членству в элитном клубе весенних участников Лиги чемпионов?
Мысли о том, что прошло практически незамеченным на пестром фоне богатого событиями 2015 года — о тихом угасании карьер Артема Милевского и Александра Алиева.
Скажи кто летом, после жеребьевки, что оба наших лигочемпионовских участника квалифицируются в «весну», большинство бы согласно закивало головами: конечно, обязаны, в Лигу Европы.
По сравнению со стыками сборной Лига чемпионов предстает менее «градусным» турниром. Вроде и футбол покачественнее, зато нервы в порядке — любой результат гарантирует нам еврокубковую весну, а что еще нужно болельщику за неделю до зимы?
Дуя по привычке на холодную воду, я рассуждал так: вот пройдем — напишу, а если вдруг пролетим — какие могут быть колонки?